Уши гендера

В раннем детстве меня, как и многих девочек, в неуклюжей зимней одежде часто принимали за мальчика. Сидуация усугублялась, с одной стороны, тем, что кутали меня всерьез, с другой стороны — традиционным советским дефицитом, от которого не спасали даже мамины и бабушкины вязальные навыки, а с третьей стороны — моей тогдашней неприязнью к «девчачьим штукам». Поэтому в возрасте лет примерно пяти мне купили ушаночку. Ушаночка была отличная, с теплым нутром и очень меня занимавшими шнурками (между мной и мамой шла по поводу этих шнурков тихая борьба: я норовила завязать ушки на макушке в надежде, что мама не обратит внимания, мама же терпеливо их развязывала и плотно прилаживала поверх моих собственных ушей). В ушанке, шарфе, клетчатом толстом пальто, варежках на резинке (что не мешало мне их терять вместе с резинкой, как — до сих пор остается для меня тайной), вязаных штанах (у бабушки была целая система довязывания и расширения этих штанов по мере моего роста) и теплых ботиночках я, конечно, напоминала скорее мячик, чем мальчика, - но уж точно не девочку. Первое время после появления ушанки я отвечала на всякие «Мальчик, уступи тете место!», «Мальчик, сколько тебе лет?» и «Мальчик! Куда смотрят твои родители?!» обиженным «Я девочка!!!», но голос у меня был вечно простуженный, нос - обычно заложенный, так что эти слова звучали не слишком убедительно.

Однако через пару недель нашего с ушанкой знакомства я, наконец, сообразила, что к чему. У меня, - сообразила я, - есть волшебная шапка, покруче шапки-невидимки! У меня есть Ушанка-Превращалка! Она превращает меня из девочки в мальчика по моему собственному желанию! Вечером, пока взрослые смотрели телевизор, я несколько раз проделала этот фокус перед зеркалом в прихожей: надел ушанку — и вот он, мальчик! Снял ушанку — и вот она, девочка, с косичками, заплетенными в два растрепанных бублика! С этого момента я уже не обижалась, а только хихикала, когда незнакомые взрослые предлагали «мальчику» не бегать у людей под ногами, или не ездить с горки задом наперед, или «не застывать, как балбес, посреди дороги». Правда, пока что обладание ушанкой-превращалкой не приносило мне никаких выгод, но, как и всякого ребенка, меня тешил сам факт наличия тайны. Ушанка была, пожалуй, единственным предметом, который я ни разу не потеряла той зимой: я теряла шарфы, забывала в гостях кофты, куда-то дела в физкультурной раздевалке вязаные штаны, но ушанка была магическим предметом, и я ее берегла. Ушанке моя любовь, конечно, на пользу не пошла: вид у нее к концу февраля сделался довольно жалкий, а шнурки, предмет нашей с мамой тихой борьбы, пришлось пару раз заменять на новые, но я твердо верила, что Волшебная Шапка еще покажет себя.

( Read more... )